E-mail: prichastie777@yandex.ru

Участие в Трапезе Господней _____________________________________________________________________________ «Истинно, истинно говорю вам: если не будете есть Плоти Сына Человеческого и пить Крови Его, то не будете иметь в себе жизни. Ядущий Мою Плоть и пиющий Мою Кровь, имеет жизнь вечную, и Я воскрешу его в последний день» (Иоанн 6:53-54). _____________________________________________________________________________ _____________________________________________________________________________ Прот-тер Николай Афанасьев – один из самых выдающихся богословов ХХ века Св. Никодим Святогорец Св. Иоанн Златоуст _____________________________________________________________________________ «Евхаристия есть трапеза Господа, приходящего в Церковь в Духе. «Да едите и пиете за трапезой Моей в царствии Моем» (Лк. 22:30). Евхаристия есть пир Агнца, на котором мы, предвосхищая второе Его славное пришествие, пьем и едим с Ним, и Он вкушает с нами новое вино в царствии Своем. Евхаристия есть Трапеза Господня, на которую Господь призывает всех и которая совершается для всех, собранных вместе. Бесспорно установлено, что в ранней Церкви причастие всех верных за каждой Божественной Литургией было самоочевидной нормой. Евхаристия и называлась и переживалась как Таинство Церкви, Таинство собрания, Таинство единства. «Для того Он смесил Себя с нами, - говорит св. Иоанн Златоуст, - и растворил Тело Свое в нас, чтобы мы составляли нечто единое, как тело соединенное с Главою». Быть участником Евхаристии означает быть участником Трапезы Господней но быть участником трапезы означает «вкушать» от нее. Иного участия в Евхаристии не может быть, и иного участия не было, начиная с первой Евхаристии, совершенной апостолами после Пятидесятницы. Это было «предание», которого строго держалась древняя Церковь. Так было на трапезах Господа во время Его земной жизни, и так было на иудейских трапезах начиная от ежедневных до самых торжественных. Только тот, кто вкушал пищу на трапезах, был ее участником, а кто не вкушал от трапезы, тот не только не был ее участником, но и не мог на ней присутствовать. На трапезах были только участники, но совсем не было присутствующих. Только званые могли быть на них, и только они, если они пришли до начала трапезы, могли принять в ней участие. Это «предание» о совершении Евхаристии, восходящее к Самому Господу, соблюдалось с самого начала Церковью. Если Евхаристическое собрание начиналось «синаксисом» то после проповеди оглашенные покидали собрание. На трапезе оставались только верные, которые все вместе вкушали от евхаристического хлеба и вина. В этом смысле в древней церкви Евхаристическое собрание оставалось тайным или закрытым. «Диаконы пусть стоят при дверях мужчин, а иподиаконы при дверях женщин, чтобы во время возношения никто не выходил и чтобы не отворялась дверь, хотя бы пришел кто верующий»1.

Когда начиналась Евхаристия, двери помещения, в котором происходило Евхаристическое собрание, затворялись. Перед этим следовал уход оглашенных, а после него уже никто не мог войти на собрание, чтобы принять участие в Евхаристии. На собрании оставались только верные, т. е. те, кто был «достоин» принять участие в трапезе Господней. Мы совершенно не можем представить себе, чтобы кто либо из верных, пришедших для участия в Евхаристическом собрании, отказался принять евхаристический хлеб и чашу. Невероятно представить себе члена Церкви, который отказывался бы, дo6poвольно от того, для чего он стал членом Церкви. Церковь не могла допустить в своей среде того, кто отказывался от участия в Трапезе Господней, предпочитая быть присутствующим на ней. Отказ от участия в Трапезе Господней, т.е. отказ от принятия евхаристических даров равносильно отлучению от Церкви. Последнее было отлучением от Евхаристического общения. Отлученный не переходил из числа участников в число присутствующих, т. к. таковых тогда вообще не было. Отлученный не допускался в Евхаристическое собрание: для него двери с началом Евхаристии были закрыты. При всех обстоятельствах Евхаристическое собрание оставалось собранием его участников, т. е. тех, кто принимал участие в Трапезе Господней через принятие Евхаристических даров. Всегда все и всегда вместе участники Евхаристического собрания принимали участие в Трапезе Господней. Таков был закон жизни Церкви, и этот закон жизни Церкви оставался неизменным в течение всего доникейского периода, т.к. в нем и через него выражалась сущность Евхаристии. Отказ от евхаристического участия был знаком сопричисления отказавшегося к числу отлученных. Угрожая отлучением от Церкви отвергающим святую Евхаристию, собор тем самым торжественно декларировал, что участие в Евхаристии должно завершаться Причащением. Предписывая отлучение от Церкви не участвующих в молитве с верными и не причащающихся, собор только делал естественный вывод из действий тех верных, о которых он говорил в своем правиле, т. к. отвержение от Церкви есть отвержение от участия в Евхаристии. Когда ни будь мы поймем, что наш величайший грех заключается в том, что Евхаристическое собрание происходит действительно в пустом храме, когда верные на возглас «приступите» отвечают безмолвием. В этом безмолвии есть нечто мистически страшное. «Се, стою у дверей и стучу Если кто услышит голос Мой, и отворит дверь, пойду к нему, и буду вечерять с ним, и он со Мной» (Откр. 3:20). Но мы отказываемся от Его трапезы и остаемся безмолвными на Его призыв. В этом безмолвии есть некий суд над нами».2 Собираясь на Трапезу Любви христиане первых веков даже представить себе не могли, как можно не причаститься святых Христовых Таинств, когда принесена Господом Бескровная Жертва – это было равносильно Иудином предательству - предательству любви Господней. Поэтому не причащающийся за Божественной Литургией отлучался от Церкви Христовой, как сам себя отсекший от Любви Христовой, от единства Тела Христова являемого в Литургии. Святитель Иоанн Златоуст строго порицал тех, кто присутствовал на Божественной литургии и не причащался: «И как позванный на пир бесчестит пригласившего, если сядет за трапезу и не приобщится ее, так и присутствующий на литургии бесчестит Божественную Трапезу, удаляясь от нее». «Если мы внимательно рассмотрим Божественную и Священную Литургию, то увидим, что вся она от начала до конца имеет цель и смысл причащение собравшихся верных христиан... Напрасно совершается ежедневная литургия, потому что вы не причащаетесь. Напрасно мы стоим в святилище, и никто не подходит, чтобы принять причастие. Поэтому, кто не причащается, но лишь присутствует при литургии, не понимает, зачем он пришел и даже оскорбляет само Таинство: «Скажи мне, если кто-либо, будучи позван на трапезу, омывает руки, возлегает, но затем не участвует в ней, не оскорбляет ли он позвавшего его? Не лучше ли ему вообще не приходить? Точно так же поступаешь и ты: ты пропел вместе со всеми гимн, исповедал, что достойным не должно удаляться вместе с недостойными – как же тогда остался со всеми и не участвуешь в трапезе? Говорят: я недостоин. Однако тогда ты недостоин и общения в молитвах».3 Кто не причащается Тела и Крови Господних за Литургией, тот не может иметь даже надежды на спасение. Господь Иисус Христос так сказал об этом в Святом Евангелии: «Истинно, истинно говорю вам: если не будете есть Плоти Сына Человеческого и пить Крови Его, то не будете иметь в себе жизни» (Иоан. 6, 53). «Такое страшное таинство может ли кто не употреблять, кроме человека, лишенного вовсе ума и чувств»,- св. Иоанн Златоуст. ______________________________________________________________________________ 1 «Апостольские Постановления», VIII, 11. Русский перевод, с. 267. 2 Прот-тер Н. Афанасьев. «Трапеза Господня» 3 Св. Никодим Святогорец. «О непрестанном причащении Святых Христовых Таин»